Чебачок амурский

Pseudorasbora parva (Schlcgel) — амурский чебачок

Местное название: гамбузия, китаец




Синонимия. По Казахстану отсутствует.

Распространение. Акклиматизировался в водоемах многих стран Европы, европейской части СССР и в Средней Азии (Алиев и др., 1963; Ерещенко, 1968; Мовчап, Козлов, 1978; Жизнь животных, 1983, т. 4 и др.). В водоемах Казахстана появился в 1958 г., когда из р. Сунгари в Алма-Атинское прудовое хозяйство завезли личинок белого амура и белого толстолобика (Серов, 1972; Селезнев, 1972 и др.) - В первой половине 60-х гг. широко распространился по бас. Балхаша, особенно в системе Или (Анциферова и др., 1967; Селезнев, 1974; Язева, 1974; Баимбетов, Митрофанов, 1975; Глу-ховцев и др., 1987, 1988 и др.), поднимаясь по притокам свыше 100 м над ур. м. (Юннатское озеро). В бас. Сырдарьи в пределах Казахстана этот вид обнаружен в 1966—1967 гг. (Ерещенко, 1968). Амурский чебачок вполне вероятен во всех бассейнах, куда завозился посадочный материал карпа и белого амура. По сообщению Г. М. Дукравца, в июле 1990 г. обнаружен в р. Чу от Новотроицка до Фурмановки.

Описание (Берг, 1949; Никольский, 1956; наши данные): D III 7—7,5; А II—III 5,5—6,5, обычно III 6,5; формула боковой линии 32*5-6/3-5*38, чешуи на хвостовом стебле 8—13; позвонков 29—33, из них туловищных 14—17 и хвостовых 14—17, формула глоточных зубов 5—5. Жаберные тычинки зачаточные. Тело умеренно удлиненное. Рот верхний, очень маленький. Нижняя челюсть завернута кверху, с приостреиным краем, немного выдается над верхней. Усиков нет. Жаберные перепонки прикреплены на вертикали середины крышечной кости. Горло покрыто чешуей. Чешуя относительно крупная. Боковая линия прямая, посредине тела. У молодых особей по боку тела тянется темная продольная полоска, у взрослых она исчезает и все чешуйки покрыты полулунными темными пятнышками, обращенными выпуклостью кзади и расположенными на задних частях чешуи.

Окраска у молодых желтовато-серая, у взрослых темная. Спина всегда темнее брюха. Цвет плавников соответствует общей окраске тела. У половозрелых самцов перед нерестом сверху и по бокам головы появляются белые острые роговые бугорки.

Диплоидный набор хромосом 2n = 50 (NF=100); 14 метацентри-ческнх, 36 субмета- и субтелоцеитрических (Васильев, 1985).

Анализ морфологических признаков амурского чебачка из Кап-чагайского водохранилища показал, что он по средним величинам многих признаков заметно отличается от материнской формы. Его тело выше, антедорсальное расстояние длиннее, голова и ее части, парные и анальный плавник больше, а хвостовой стебель короче, чем у амурского. Произошли изменения и в счетных признаках: пределы расширились в меньшую сторону. Об увеличении средних значений многих признаков у амударьинской популяции по сравнению с амурской пишут Ж. Уразбаев и С. Абди-саттарова (1986), связывая это с большей минерализацией Амударьи.

Анализ разновозрастного материала из Капчагайского водохранилища показал, что в меристических признаках ни по поколениям, ни по возрасту, ни по полу достоверных различий нет. Единственным исключением является количество туловищных позвонков— наименьшее у чебачка из устья р. Иссык (по сборам до начала наполнения водохранилища). В то же время отличия в пластических признаках различных групп очень большие. Так, возрастная изменчивость проявляется в том, что с возрастом относительно увеличиваются длина туловища, высота тела, вситроаналыюс расстояние, длина основания непарных плавников и длина парных, длина рыла. Относительно уменьшаются с ростом рыбы длина головы, диаметр глаза, заглазничный отдел, высота головы и непарных плавников. Чем больше разница в возрасте сравниваемых между собой групп, тем больше реально различающихся признаков, что подтверждает наличие размерно-возрастной изменчивости, хотя с возрастом индивидуальная изменчивость признаков снижается (Баимбетов, 1975, 1977). Характер возрастной изменчивости такой же, как у материнской популяции (Никольский, 1956), но в несколько большем количестве признаков.

По Г. В. Никольскому (1956), самцы чебачка отличаются от самок большими размерами, более длинными плавниками, несколько меньшей наибольшей высотой тела и большим числом чешуи в боковой линии (соответственно в среднем 37,4 и 35,5). Ю. В. Мовчан и В. И. Козлов (1978) считают сомнительным наличие полового диморфизма по количеству чешуи в боковой линии, так как ими из Днестра зафиксировано увеличение чешуи с увеличением размеров тела — в среднем 29,83±0,27 у мелких и 36,0+0,17 у крупных. Нами такая закономерность не обнаружена. У амударьннской популяции самцы от самок достоверно отличаются по 13 из 16 сравниваемых признаков (Уразбасв, Абдисаттарова, 1985).

Половой диморфизм амурского чебачка в водоемах Казахстана выражен слабо, причем в разных признаках в различных водоемах. Так, у самцов из Капчагайского водохранилища наименьшая высота тела больше и грудные плавники длиннее; из Чимкентского прудхоза — ниже наибольшая высота тела, меньше диаметр глаза, но высота спинного плавника больше; из Баканасской рисооросительной системы — больше постдорсальное расстояние и грудные плавники. Выявить постоянные вторпчноиоловые признаки не удается, можно лишь отметить, что здесь, как и в бас. Амура, самцы крупнее самок. Кстати, 10. В. Мовчан и И. В. Козлов (1978) полагают, что по аналогии с другими карповыми можно считать более вероятным существование у амурского чебачка полового диморфизма по относительной высоте и длине плавников.

Амурский чебачок подвержен значительной экологической изменчивости. И. В. Глуховцев и др. (1987) отмечают, что он «привязан к определенным участкам и поэтому в пределах даже одного, но достаточно большого водоема, образует локальные группировки (субпопуляции), не имеющие четких границ, но обладающие теми или иными морфобнологическими отличиями» (с. 9). Широкое географическое распространение и высокая приспособляемость чебачка, по мнению Ли Шушэнь и др. (1983), могут отражаться даже на его кариотипе: встречается 20 метацентрических, 26 субмета- и 4 суб-телоцентрнческих хромосом, что несколько отличается от приведенных выше данных.

Степень генерационной изменчивости чебачка выяснить трудно. Вследствие растянутости нерестового сезона можно ожидать появления морфологических различий между молодью, выклюнувшейся в начале и в конце сезона.

Таким образом, морфологические признаки амурского чебачка подвержены размерно-возрастной, экологической, половой и генерационной изменчивости, причем размерно-возрастная проявляется в большем количестве признаков, чем другие.

Биология. Населяет главным образом мелководья со стоячей или слабопроточной водой; привязан к определенным участкам. В зимнее время, видимо, ведет малоподвижный образ жизни (Никольский, 1956; Мовчан Козлов, 1978; Глуховцев и др., 1987 и др.).

Половозрелым амурский чебачок становится в возрасте 1+. Однако у отдельных особей наблюдаются отклонения. Так, из 17 экз. в возрасте 1+ из Капчагайского водохранилища в апреле 1974 г. у одной особи половые продукты были в ювенальной, у трех — во II стадии развития (Никольский, 1956; Батраева, 1975, 1980; Баимбетов, Мамилова, 1976 и др.). В водоемах Балхаш-Илий-ского бассейна размеры впервые нерестующих рыб составляют 2,5—5,5 см (Язева, 1974; Батраева, 1975; Баимбетов, Мамилова, 1976 и др.).

Нерест порционный. Начинается в конце апреля — начале мая при температуре 16—18°С и продолжается по июль (Батраева, 1970)—август (Язева, 1974), иногда даже по сентябрь (Глухов-цев и др., 1988). По экспериментальным данным М. Н. Батраевон (1970, 1975, 1981), отдельные самки откладывают за нерестовый сезон от 6 до 14 порций икры. В результате период вегетации у ранней молоди может быть на 2—3 мес больше, чем у молоди, появившейся в конце сезона. Тем не менее все генерации рыб поколения одного года созревают весной следующего года и участвуют в нересте. Это связано с тем, что скорость прохождения I стадии зрелости у различных генераций молоди колеблется от 19 до 35 дней, II стадии — 80—120 дней. У рыб поздних генераций (появившихся в более теплое время года) I и II стадии зрелости завершаются быстрее, чем у рыб ранних генераций. В результате к осени наблюдается относительное выравнивание состояния гонад у разноразмерной молоди и переход в III стадию зрелости происходит у особей разных генераций почти одновременно в конце сентября или начале октября.

Плодовитость амурского чебачка в Балхаш-Илипском бассейне перед нерестом варьирует от 486 до 2814 икринок, в среднем составляет 1337 в Балхаше и дельте Или (Язева, 1974), 1194 (Селезнев, 1974) и 1365 (Баимбетов, Мамилова, 1976) в Капчагайском водохранилище. Икра удлиненной формы, длина икринок первой порции в среднем 1,28 мм, ширина 0,92 мм, второй порции — 0,94 и 0,66 мм соответственно (Баимбетов, Мамилова, 1976). Идентична плодовитость чебачка из водоемов Украины (Мовчан, Козлов, 1978). Особняком стоят данные по амударышской популяции: плодовитость от 3000 до 30 000 икринок; диаметр их 1,7—2,0 мм (Ураз-баев, Абдисаттарова, 1986), что вызывает сомнение, так как размеры рыб близки. Абсолютная индивидуальная плодовитость чебачка, установленная экспериментально в условиях Алма-Атинского пруд-хоза М. Н. Батраевой (1975), колеблется для первоиерестующей самки летней генерации от 1303 до 2316 икринок, в среднем 1847 (средняя длина рыбы без С 37,7 мм), для первонерсстующей самки весенней генерации — 3465—8691 и 5718 соответственно (ср. 1 = = 47,6 мм), для повторпоперестующей самки — 5995—8368 и 7262 (ср. 1 = 68,8 мм). Как видно, с длиной и возрастом плодовитость увеличивается.

Нерестится этот вид на мелководье, в хорошо прогреваемых местах. Икра обладает клейкостью. Субстратом служат каменистый грунт, жесткая растительность, а также любые затонувшие предметы. Самцы готовят место для нереста, очищая субстрат от ила, затем охраняют икру вплоть до появления личинок. На одно место могут откладывать икру несколько самок. В отдельных кладках насчитывается от 3000 до 6000 икринок. Часто на участке, охраняемом одним самцом, развивается несколько разновозрастных порций икры (Язева, 1974; Батраева, 1981, 1981а).

Данные о продолжительности инкубационного периода различаются даже у одного и того- же автора: при одинаковой температуре воды (23—27°С) он составляет или 2—3 сут в Аккурганском рыбокомбинате (Макеева, 1972), или 4—5 сут при длине выклюнувшихся предлпчннок 4,0—4,5 мм (Макеева, Заки Мохамед, 1982). Возможно, это связано с разнокачественностью икры в опытах, но все же разница в 2 сут значительна. После вылупления предличин-ки сразу начинают активно плавать.

Предельный возраст амурского чебачка в естественных водоемах 4 года (Никольский, 1956; Селезнев, 1974; Язева, 1974; Мовчан, Козлов, 1978). Вероятно, единичные особи доживают до 5-го-довалого возраста, о чем свидетельствуют материалы из Баканас-ской оросительной системы бас. Или (Каримова, 1983). Основную массу половозрелых рыб в стаде составляют особи в возрасте 14-и 2+.

Максимальный размер чебачка 110 (Берг, 1949; Уразбасв и Абдисаттарова, 1986) — 120 мм (Мовчан, Козлов, 1978; Глуховцев и др., 1988). Средний размер в водоемах Балхаш-Илийского бассейна значительно меньше, и выборки отличаются друг от друга: в дельтовых водоемах Или и разливах Балхаша 47—50 мм (максимальный 70 мм), в Капчагайском водохранилище 37 и 80 мм соответственно, в ручье из артезианской скважины 71,8 и 101 мм,в Баканасской оросительной системе 66,3 и 89 мм, в черте Алма-Аты в разных водоемах 22,7—41,4 и 40—70 мм (Селезнев, 1974; Язева, 1974; Баимбетов, 1975; Каримова, 1983; Глуховцев и др., 1988).

Темп линейного роста чебачка бас. Или уступает материнской популяции и в то же время неодинаков по водоемам. Пределы размера смежных возрастов далеко перекрываются, что является результатом порционностн икрометания. Четких различий в росте самок и самцов не обнаруживается, что типично и для амурской популяции. Характер нарастания массы тела (табл. 46) отличается от линейного роста: ежегодный ее прирост у младших возрастов меньше, чем у старших.

Амурский чебачок —типичный бентофаг, хотя планктонные организмы могут играть в его пище значительную роль (Никольский, 1956; Ерсщенко и др., 1972; Язева, 1974 и др.). Как отмечает Р.Х. Мамилова (1975), в Капчагайском водохранилище в составе пищи чебачка обнаружено 33 компонента, представленных главным образом различными бентическими беспозвоночными и раститель-ностью. По частоте встречаемости выделялись личинки мелких хи-рономид Т. gr. lauterborni, имаго хирономид и водоросли. По массе основу пищи составляли личинки хнрономид (41,5%), значительное место занимали их имаго. Индекс наполнения кишечников составлял 191,8%оо- Спектр питания рыб зависит от их распределения по водохранилищу. Так, у рыб в районе Карачингиля основу пищи составляют мелкие формы хнрономид Т. gr. mancus (50 % по частоте встречаемости и 27,3 % по весу) и Т. gr. lautcrborni (33,3 и 10,9%), а в районе Караузяка — крупные Gl. barbipes (45,4 и 24,0%) и Ch. plumosus (35,4 и 18,5%). В пище чабачков из артезианского ручья доминируют по частоте встречаемости (85,5%) и массе пищи (30,3%) диатомовые и зеленые водоросли. В соответствии с характером питания изменяется индекс наполнения кишечников рыб от 23,1 и 40,4 %оо в устьях рек Карачингиль и Караузяк до 278,9%оо в ручье (Баимбетов, Мамилова, 1976).

Как отмечают многие авторы (Никольский, 1956; Ерещенко и др., 1972; Язева, 1974 и др.), этот вид в пищу потребляет также икру и личинок других рыб, иногда и собственных. Более того, И. Д. Тромбицким и А. Е. Каховским (1987) экспериментально доказано, что он может нападать и на более крупных рыб и травмировать их — явление, близкое к факультативному паразитизму.

В условиях прудовых хозяйств основное место в питании амурского чебачка занимает искусственный корм (Аминова, 1986). Так, в Чимкентском прудхозе он составляет 63—81 % по массе и 80— 100 % по частоте встречаемости. Личинкам хирономид принадлежит второе место — 13—20 % от массы пищи, 30—40 % по частоте встречаемости (Акимова,1974).

Упитанность чебачка в Балхаш-Илийском бассейне довольно высокая, выше, чем у чебачка р. Амур. По годам исследований и по водоемам в среднем она колеблется по Фультону от 1,94 до 2,00, по Кларк — от 1,39 до 1,50. Самцы несколько упитаннее самок. По мере роста чебачка коэффициент упитанности у него возрастает (Баимбетов, 1976; Каримова, 1983).

Увеличение упитанности в водоемах вселения при замедленном росте позволяет сделать заключение об изменении характера обмена веществ в новых условиях. Преобладает расход энергии на генерационные процессы в ущерб линейному росту, что, возможно, связано со специфичностью влияния пресса хищников в р. Амур и в водоемах Казахстана.

Численность и хозяйственное значение. Амурский чебачок в водоемах акклиматизации достаточно многочислен, что отрицательно сказывается на численности промысловых видов: он конкурирует с ними в питании, поедает их икру и личинок, даже травмирует взрослых особей. В то же время практически чебачок не входит в состав пищи хищных рыб в наших водоемах (Селезнев, 1974; Сумбаева и Даутбаева, 1982; Мамилова, 1982), хотя в Амуре он встречается в кишечниках щуки, сома, краснопера и китайского окуня (Лишев, 1950 — цит. по: Селезнев, 1970).

Вероятно, в условиях прудов он становится более уязвимым. Так, в головном пруду Чилийского прудхоза пищу сеголетков судака в основном составляет амурский чебачок (Батраева, 1981а). В Чимкентском прудхозе, как отмечает Г. Т. Акимова (1974), при высокой численности в прудах он встречается даже в пище карпа.

Промыслового значения не имеет, считается сорным видом. Целесообразно ограничение численности.

Форум Рыболовов и Охотников Казахстана